Дикари, их быт и нравы - Страница 8

Индейский мальчик из племени чинуков с искусственно удлиненным черепом. (Иметь такую форму головы считалось обязательным для всех членов племени. Кто, вопреки обычаю, имел естественную форму головы, тот встречал повсюду презрение и нередко изгонялся из племени или продавался в рабство).

У самоедов обычай запрещает женщинам есть голову оленя или проходить позади очага; у монголов считается грехом вынимать ножом мясо из горшка, дотрагиваться кнутом до стрел, выливать жидкость на землю… А у сакалавов на Мадагаскаре запрещается: спать, обратив голову к югу; подметать жилище, начиная с северной стороны; спать на изнанке циновки; облупливать банан зубами; есть петуха или угря, давать в руки ребенку зеркало, плевать на огонь и совершать еще тысячу других вещей.

Словом, вся жизнь дикаря опутывается целою цепью сложных вековых обычаев, с которыми ему приходится соображаться и тогда, когда он ест, и тогда, когда он спит, когда встает и когда ходит, когда веселится и когда работает.

И как ни стеснительны все эти правила и предписания в жизни дикарей, их начальники, чтобы напоминать постоянно себе и другим о своем высоком положении, придумывают для себя еще особенные церемонии. Послушайте только, что за процедуру проделывает «большой начальник» в области Конго, прежде чем утолить свою жажду:

«Прежде всего он берет в рот лист, в то же время кладя три камня в чашу, предназначенную для вина. Чашу эту держит один „придворный“, другой наливает в нее пальмовое вино, в то время как третий обязан подать ее, наполненную до краев. Два человека заняты тем, что неистово колотят в оглушительный колокол во время всей церемонии; одна женщина, стоя позади начальника, поддерживает его, а две другие опускаются перед ним на колени и, закрыв глаза, хлопают в ладоши. Сам же начальник должен при питье закрыть глаза и не отрывать чаши ото рта до тех пор, пока не осушит ее до дна».

Пожалуй, и при китайском дворе не знали более бессмысленной, чем эта, церемонии!

Не нужно, однако, думать, что обычаи дикарей только и содержат, что подобные нелепые предписания; их главное значение совсем не в этом: выработанные вековою народною мудростью, свято чтимые, они заменяют дикарям наши писанные законы и устанавливают в их обществе строгий порядок и житейскую справедливость.

Мы уже знаем, как, согласно вековым обычаям, дикари оказывают друг другу во всем подмогу и поддержку. Те же обычаи определяют точно, как разрешать всякие мирские дела, как разбирать возникающие споры и раздоры, как судить провинившегося.

Все общественные дела — будь то вопрос о договоре с соседями, о выступлении в поход или на охоту — обсуждаются дикарями совместно на их общих собраниях. На площади посреди поселка, обнесенной плетнем, или в специально предназначенном для того, с особым старанием отстроенном общественном доме, собираются все взрослые члены общины, за исключением женщин, которым под страхом жестокого наказания запрещается присутствовать на подобных совещаниях. И тогда начинаются бесконечные рассуждения о более или менее серьезных вопросах жизни. Но как бы жгучи ни были эти вопросы, порядок на собраниях никогда не нарушается, оратора никогда не прервут, и все внимательно слушают его, хотя речи длятся иной раз по нескольку часов подряд.

Собрание краснокожих Северной Америки. Посол с вампумом в руках излагает договор.

Европейцам часто приходилось при этом удивляться ораторскому искусству дикарей, выразительности их языка, изящности и размеренности их жестов. Особенно много интересного представляли большие собрания краснокожих Северной Америки. Они открывались одним из присутствующих вождей именем «Великого Духа», к которому он воссылал молитву о даровании мудрости собравшимся. Потом выступали, соблюдая строгий порядок, отдельные ораторы, из которых каждому предоставлялось минут 5 для размышлении, для того, чтобы он собрался с мыслями и не упустил в своей речи ничего важного. При сложных и запутанных делах главный оратор держал в руке связку различных палочек и, обсудив какую-нибудь сторону дела, передавал одну палочку близ сидевшему вождю, как бы закрепляя сказанное. Эта палочка становилась для получившего ее как бы говорящей, — с такой точностью он мог вспомнить, глядя на нее, соответствующее место в речи оратора; и когда шли дальнейшие обсуждения вопроса, он следил за тем, чтобы не было неправильных изложений и истолкований главной речи.

Криками одобрения собрание принимало то или другое предложение выступающих ораторов, подобно тому, как это делалось некогда на народных вечах в вольном Новгороде. Для закрепления принятых решений — особенно в случае заключений каких-либо договоров с соседним племенем — индейцы, не ведавшие нашей грамоты, прибегали к другому письму, — не буквами, а раковинами. Послы, прибывшие для переговоров, приносили с собой «вампумы», — пояса, состоящие из шнурков с нанизанными на них разноцветными раковинами. Произнося свою речь, они одновременно старались обратить внимание слушателей на отдельные части вампума, так что содержание речи и сочетания раковин связывались в одно целое в их представлении. При той поразительной памяти, которою отличаются дикари, неудивительно, что, глядя потом на вампум, индейцы могли слово за словом восстановить всю произнесенную при его передаче речь. И потому-то индеец ссылался для доказательства своей правоты с такой же уверенностью на отдельные места вампума, с какой мы ссылаемся на письменные документы.